РУССКАЯ СИМФОНИЯ

ИХЖЕ   УСТА   ГЛАГОЛАШЕ   СУЕТУ, И ДЕСНИЦА ИХ - ДЕСНИЦА   НЕПРАВДЫ...

РИМ    И    РОССИЯ

ПУТЬ РИМО-КАТОЛИЧЕСТВА на протяжении всей его исто­рии есть путь безмерной гордыни. Каждый раз, когда Россия переживала смутные и тяжкие времена, когда враги внешние или внутренние ослабляли ее древнюю мощь и мутили соборное самосознание народа — рука Ватикана протягивалась для осуще­ствления заветной мечты: уничтожить ненавистную "схизму" и подчинить Восточную Церковь папе, повергнув в прах Русскую Православную государственность. Еще при равноапостольной Ольге Рим посылает своих первых миссионеров в Россию. Когда князь Владимир не был даже кре­щен, ожидая в Корсуни приезда невесты — византийской царев­ны Анны — в город уже прибыло посольство от папы римского, имевшее целью отклонить великого князя от союза с православ­ной Византией. Первая неудача не охладила Рим. С той же целью прибывали от папы послы и в стольный Киев-град: римский первосвященник пытался повлиять на святого Владимира через посредство королей польского и чешского.

Известны попытки Рима использовать женитьбу Святополка Окаянного (убийцу святых князей Бориса и Глеба) на дочери польского короля Болеслава для насаждения латинства на Руси. Немецкий летописец Дитмар, современник событий, говорит, что Святополк, будучи правителем Туровской области, хотел по наущению Болеслава отложиться от державы святого Владимира. Великий князь узнал об этом и велел заключить Святополка под стражу вместе с женой и католическим епископом Реинберном, состоявшим при ней и бывшим, по всей видимости, активным участником заговора.

С предложением о "соединении" с Римом обращался к рус­ским князьям папа Климент III в 1080 году. В 1207 году папа Иннокентий в послании к народу и князьям писал, что он "не может подавить в себе отеческих чувств к ним и зовет их к себе".

Оставшиеся без ответа "отеческие чувства" Ватикана проявили себя в организации мощного военного давления на западные рубежи Руси. Ловкостью и политическими интригами сосредо­точив в своих руках духовную и светскую власть над Западной Европой, папы в XIII столетии всеми силами стараются восполь­зоваться несчастным положением разоренной монголами Руси: против православной страны они последовательно направляют оружие датчан, венгров, военизированных монашеских католи­ческих орденов, шведов и немцев.

Не брезгует Рим и антирусскими интригами при дворе Батыя — не случайно одним из советников хана является рыцарь Святой Марии Альфред фон Штумпенхаузен. В 1245 году ездил в Вели­кую Монголию с поручением от папы Иннокентия IV к самому Великому хану минорит Иоанн де Плано Карпини, в сопро­вождении двух доминиканских монахов: Асцелина и Симона де Сен-Кента. Голландский монах Рюисброк был послан в Каракорум к хану Менгу католическим владыкой Франции Людовиком IX.

Когда же провалились попытки вновь натравить на Русь татар, папа, ничтоже сумняшеся, предложил в 1248 году святому Алек­сандру Невскому помощь западных народов против хана — с условием, конечно, что князь признает главенство Ватикана. Так, ложью, лестью и насилием пытался Рим искоренить Правосла­вие в России.

Попытки использовать русские беды Рим повторил и в Смутное время, и после революции 1917 года, повторяет их и сейчас. Устами своего экзарха в России Рим приветствовал в 1917 году падение Православной Российской державы. "...Все латинские католики почувствовали себя счастливыми... Только под советским правительством, когда Церковь и государство были отделены, мы могли вздохнуть свободно". Когда свя­той патриарх Тихон предавал богоборцев анафеме, Рим направил в Москву иезуита д'Эрбиньи для переговоров с теми же богоборцами и заключения с ними соглашения, по которому папство за свободу пропа­ганды католичества в России обязывалось содействовать укреплению международного престижа сатанинской советской власти.

Притязания римского первосвятителя на исключительное по­ложение в Церкви имеют древнюю историю. С IX столетия по Рождеству Христову не проходит почти ни одного церковного собора, который не занимался бы римским вопросом. Вселенское церковное сознание недвусмысленно отвергало тщеславные по­ползновения Рима, не имевшие никаких оснований ни в Священ­ном Писании, ни в традициях апостольской Церкви. Да и среди длинной череды самих римских епископов находились святые мужи, обличавшие эти пагубные намерения, подобно папе Гри­горию Великому, который утверждал, что стремление к власти над всей Церковью одного из Ее предстоятелей может поколебать самые основания благодатной церковной жизни.

До поры до времени претензии пап не нарушали единства Церкви. Всех связывала общность веры, пока, к несчастью для христианского мира, эта общность не была разбита окончательно в XI веке (и последующих столетиях) недопустимыми нововве­дениями и искажениями, допущенными Римом в области дог­матический, канонической и вероучительной. Незначительная поначалу трещина все увеличивалась, отчуждая Западную Цер­ковь от полноты Православия, и, наконец, католичество оконча­тельно подсекло благодатные корни, питающие церковную жизнь неискаженного христианства.

Православие в глазах латинян стало рассматриваться чуть ли не как главный враг. Во врагах оказалась и Россия, сама не имевшая к Западной Европе ни политических, ни территориаль­ных, ни каких-либо иных претензий. На нее, одновременно с нашествием азиатских полчищ с Востока, надвинулась с Запада гроза не менее, если не более страшная и опасная.

"Теряясь в бесконечно разнообразных и сложных явлениях всемирной истории, — пишет русский историк М. Хитров, — наш разум стремится в многообразии отыскать единство, в част­ностях — общие законы, стремится найти руководящую нить при объяснении событий, открыть производящие их причины. В самом деле — какая сила возбудила азиатских дикарей в XII веке и двинула их из глубины Азии на наше отечество в то самое время, когда и Запад, собравшись с силами и придвинувшись к нашим границам, грозно ополчился на нас со светским и духов­ным оружием?" "Причины синхронистической связи столь раз­нородных событий, — утверждает другой русский мыслитель, Н. Я. Данилевский, — нельзя, конечно, отыскать ближе, чем в том самом плане миродержавного Промысла, по которому развива­ется историческая жизнь человечества...".

Хронологические совпадения являют собою удивительную связь явле­ний. Отправным моментом монгольского движения на Запад стал 1206 год — год избрания местного князька Темучина самодержцем племен Великой степи. Важнейшая веха в католическом натиске на православ­ный Восток — 1204 год — год взятия Константинополя, ниспровержения православной Византии и основания на ее месте латинской империи. В 1240 году татарами взят и стерт с лица земли Киев. В том же году, побуждаемый папою на крестный поход против "неверных", шведский полководец Биргер высадился на берегах Невы, намереваясь захватить земли Северо-Западной Руси. И таких примеров можно привести мно­жество.

В XII и XIII веках вся Западная Европа превращается в огром­ный вооруженный лагерь, высылающий на Восток многочислен­ные армии крестоносцев. Первоначально они двинулись против арабов и турок с целью освобождения Святой Земли и Иерусали­ма. Когда же выяснилась вся трудность этой задачи (освобожден­ная ненадолго от ига неверных Палестина вскоре была отвоевана сарацинами обратно) — движение крестоносцев перенацелилось против православного Востока.

Огнем и мечом утверждая владычество папы в православных землях, крестоносцы не останавливались ни перед чем. На ост­рове Кипр латинские прелаты жгли православных на кострах, распинали на крестах священников, не желавших поступиться совестью и покориться папе. Ужасны были неистовства латинян при взятии в 1204 году Константинополя: православных греков избивали беспощадно, не разбирая ни звания, ни пола, ни возра­ста. Грабили имущество, оскверняли храмы — в Софийском соборе пьяная солдатня пировала с блудницами, плясала в свя­щенных одеждах, кощунствовала и ругалась над святынями...

Латинские епископы по строгому наказу из Рима должны были немедленно занять греческие церкви и водворить повсюду католические обряды. Ограбив богатые храмы и похитив многие святыни, крестоносцы избрали не только своего императора — Балдуина, графа Фландрского, но и латинского "патриарха" Фому Морозини. Законный православный патриарх — Иоанн Каматер — едва спасся, покинув город как бедный странник, на осле, одетый в рубище.

Вслед за покорением Византии та же участь готовилась и для Руси. Еще в 1147 году папа Евгений III благословил "первый крестовый поход германцев против славян". С IX века, со времен Карла Великого германские племена непрерывно теснили славян к востоку. Первыми попали под иго франкской монархии илли­рийские славяне, обитатели восточных склонов Альп и северного побережья Адриатики. Ожесточенно и упорно в течение несколь­ких веков сопротивлялись германскому натиску славяне Балтий­ского приморья (полабы и другие), почти полностью уничтожен­ные и онемеченные в ходе этой борьбы.

В начале XIII века католическая агрессия усиливается. Пап­ский престол занимал к этому времени Иннокентий III, один из самых могущественных римских первосвященников за всю ис­торию Римской кафедры. Распоряжаясь по своему произволу царскими венцами почти по всей Европе, он с полным правом мог считать себя верховным владыкой Запада. Утвердив после падения Константинополя свою власть на православном Востоке, папа, в случае победы над Россией, становился полновластным хозяином всего христианского мира.

Иннокентий спешил воспользоваться взятием Византийской столицы, чтобы подчинить себе Русскую Церковь. В 1204 году он отправил торжественное посольство к знаменитейшему из тог­дашних русских князей Роману Галицкому. В награду за вероот­ступничество папа предлагал королевский венец и военную по­мощь против врагов. Князь Роман, соединявший в себе, по вы­ражению летописца, "мудрость Соломонову, дерзость львиную, быстроту орлиную, ревность Мономахову", обнажив перед посла­ми меч, спросил: "Такой ли у папы? Доколе ношу его при бедре, не нуждаюсь в чужом мече, по примеру дедов моих, возвеличив­ших землю Русскую".Через три года, все еще надеясь соблазнить или обольстить Русь, папа отправляет новое пышное посольство ко всем русским архипастырям, священникам и народу. "Теперь греческая импе­рия и церковь почти вся покорилась, — писал Иннокентий, — и униженно приемлет повеления. Ужели не будет несообразным, если часть (то есть Церковь Русская — прим. авт.) не станет сообразовываться со своим целым и не последует ему? Посему, любезнейшие братья и чада, желая вам избежать временных и вечных бед, посылаем к вам возлюбленного сына нашего, карди­нала-пресвитера Виталиса, мужа благородного и просвещенно­го... и убеждаем вас принять его... как нас самих, и беспрекословно повиноваться его спасительным советам и наставлениям".

Однако все посольства и увещевания остались тщетными. Православие пребывало непоколебимым, поставление католика­ми своего "патриарха" в Константинополе признавалось на Руси незаконным, и митрополиты наши поставлялись в Никее, где пребывали православные патриархи до изгнания латинян из Константинополя.

Предыдущая | Содержание | Следующая