Отец Иоанн (Крестьянкин)

       Про нас сказал отец Иоанн: «Избаловал вас отец Рафаил. А просфорки надо натирать».
       Меня потом одна просфорница учила, оказывается, она натирает тесто для просфор по времени – в течение часа. Для сравнения, для пирога, по часам, тесто вымешивается пять минут.
       
       Когда встал вопрос о нашем духовнике и Зарубежной Церкви, тогда несколько человек с прихода поехали в Печеры.
       Отец Иоанн их принял в келье. Сказал, что этому священнику сейчас очень трудно, за него надо молиться, но ходить к нему не надо.
       Рассказывал про себя, как он находился в лагере. В лагере всем заключенным обрезают волосы. Они шли по этапу, вдруг голос с вышки: «В этом этапе идет священник. Волосы ему не обрезайте».
       И его не тронули.
       «Сколько греха, сколько грязи прилагалось, но душа осталась чиста».
       
       Один человек приехал к отцу Иоанну с вопросом по поводу Зарубежной Церкви. Отец Иоанн ругал этого священника, а потом сказал: «Его надо пожалеть».
       Человек понял эти слова таким образом, что «пожалеть» – это значит с ним остаться. И уже только после, по прошествии времени, переменил мнение.
       
       По поводу толкования многих событий у меня тоже были заблуждения. Например о том, что отец Иоанн не принимал нас десять лет.
       Мы приезжали, а келейница говорила: «Ну, чего приехали? Батюшка отдыхает». Хотя это были уже серьезные проблемы, не такие как раньше, когда батюшка принимал с совсем простыми вопросами.
       И представлялось так, логическая цепочка была такая: «Старец близок к Богу, ему открывается воля Божия. Если он меня не принимает. То это значит, что я такая грешная. Значит, Бог отворачивается от меня. Значит, моя жизнь – это сплошная ошибка».
       Это незаметным образом влияло на жизненную позицию, сообщало некоторую неустойчивость.
       Я думаю, что для отца Иоанна было главным – насадить в человеке православный образ мыслей. И в этот период, перехода от неверия к православному сознанию, отец Иоанн был предельно внимателен к человеку, тратил на него много времени. А потом, когда уже человек настолько укреплялся в вере, что вне Церкви себя уже не мыслил, то отец Иоанн принимал его редко. А когда уже был ясен выбор человека, то мог вообще его не принимать, а только за него молился.
       
       Я искала, был ли у других людей опыт «обид на старца»? Оказалось, что людей с подобным опытом было довольно много.
       В педагогике считается, что преподаватель не всегда должен находиться с учениками в мастерской. Если преподаватель все время контролирует ученика по мелочам, то студент приписывает свои успехи лишь себе самому. А если преподаватель на какое-то время выходит и позволяет студенту наделать ошибок, тогда уже есть о чем говорить.
       И вот оказалось, что отец Иоанн отходил от человека, не принимал его, для того, чтобы дать возможность человеку развиться самому.
       Я в 1999 году записала такой рассказ, про одну игуменью.
       Она окончила строительный институт. Духовным отцом ее был отец Иоанн. Он довел ее до монастыря и… бросил! Дальше – сама плыви.
       Она так обиделась, что много лет не приезжала. Один раз собралась и поехала к старцу. Хотела пожаловаться, как ей тяжело живется в монастыре. Приехала. Старец ее не принимает, у него какая-то женщина сидит. Потом зовет м. Н., посадил ее. А сам разговаривает с женщиной, спрашивает ее:
       – Ну, как ты поживаешь?
       – Да, слава Богу, хорошо.
       – Пьет?
       – Пьет.
       – Бьет?
       – Бьет.
       Оказалось, что она замужем, муж и пьет, и бьет, и гуляет.
       Матушка слушала, слушала, и думает: «А я хотела жаловаться».
       
       Влияние старца на души было очень сильным.
       Одни мои знакомые привезли своего друга, вовсе неверующего, в Печеры «благословиться к отцу Иоанну».
       Они приехали на один день, но, благословившись у старца, их друг остался в монастыре на полтора или два года.
       
       Эти знакомые, когда стало возможным, сняли на кинопленку, службу, как отец Иоанн служит. Когда стали фильм просматривать, то один священник говорит: «А теперь такой момент службы, когда миряне не должны видеть, они должны выйти». А другой священник говорит: «Если батюшка согласился на съемку, то, скорее всего, предполагалось, что этот фильм будут потом смотреть». И «миряне» остались. И священник говорит: «Отец Иоанн предстоит престолу. Ему все открыто».
       А одна моя знакомая хотела туда заглянуть, может быть и она увидит то, что созерцает отец Иоанн.
       
       В субботу Светлой седмицы 2005 года отпевали Андрея Жолондзя.
       Это был реставратор, технолог, его знали многие, кому приходилось сталкиваться с реставрацией храмов. Личностью он был выдающейся, примечательной. Вот некоторые слова из проповеди, в которую превратилось надгробное слово.
       «Андрей воцерковился, когда учился в последних классах школы. Его привезла одна девушка к отцу Тавриону, в пустыньку. Он пожил там, и сказал: “Я никуда отсюда не поеду”. Отец Таврион отправил его в Печеры. Там он познакомился с отцом Иоанном. Андрей остался в Печерах и сказал: “Я здесь остаюсь. Я никуда отсюда не уеду”. Родители тогда уговорили отца Александра Куликова поехать за ним в Печеры, поговорить с ним и с отцом Иоанном. Отец Иоанн сказал: “Ты возвращайся обратно. Сначала тебе надо закончить школу, а потом будешь выбирать, в семинарию пойти тебе, или в монастырь”. И только тогда он вернулся.
       Что характеризует Андрея в то время?
       Он спросил отца Иоанна: “Почему у отца Тавриона причащаются каждый день, а здесь, в Печерах, самое большое, можно причащаться раз в неделю?”
       Отец Иоанн ответил: “Мы здесь все ходим по лезвию ножа. А отец Таврион стоит на кончике иглы”.
       Тогда Андрей понял об ответственности причащения. Он понял, что любое неверное движение может иметь значение (последствие).
       Когда отец Александр привез Андрея в Москву, он привел его к отцу Всеволоду Шпиллеру для духовного руководства. Он немного походил к отцу Всеволоду. И отец Всеволод говорит отцу Александру: “Он начал свою духовную жизнь с таких великих духовных центров монашества, как пустынька отца Тавриона и Печеры. У меня здесь приход мирской и на его духовные запросы я ответить не могу (или: его духовных запросов я удовлетворить не могу). А вы часто ездите в Печеры, так что лучше бы, чтобы он к вам ходил”.
       Андрей по образованию был технолог, его приглашали на восстановление и светских построек, но все свои знания он старался употребить для Церкви».
       
       Молитва Кресту, которую батюшка почти всем одно время вкладывал в конвертик.
       «+ Крестом рвутся все сети вражии, которые нас окружают. Нужно крестить крестом на восток, запад, юг и север утром и вечером и во всех трудных обстоятельствах жизни (когда разгневаешься, испугаешься, поспоришь с кем-нибудь, плохой сон присниться и т.д.) читая молитву сию: “Крест Христов, на весь мир освященный благодатию и кровию Господа нашего Иисуса Христа, дан нам оружие на всех врагов наших, видимых и невидимых, во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь».
       
       Поздравление с Рождеством (отпечатанное на машинке).
       «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови Свет разума…»
       Дорогие мои!
       Сердечно поздравляем вас с Рождеством Христовым, Богоявлением и грядущим новолетием!
       20 столетий светит Свет во тьме, явившись в мир Рождеством Спасителя Бога.
       И сегодня вновь над бушующим мирским морем, над бурей человеческих страстей звучит благовест об этом великом событии в жизни Земли. Христос рождается! Славите!
       И зовет Господь Бог каждого из нас от смерти в жизнь, от тьмы к свету, от ненависти к любви, от земли к Небу.
       И для тех, кто всем сердцем принял этот зов Господень, открывается неиссякаемый источник Божественной силы и любви, и Божественный свет разума освящает тьму внешних и внутренних бурь. И среди бурь и невзгод избранным дается покой в Боге.
       Так возлюбим же Подателя жизни, Богомладенца Христа, явив в жизни своей верность Его заветам, Его учению, верность Его святой Церкви.
       Божие благословение вам.
       Радуйтесь о Господе!
       Ваш А.И.
       Рождество Христово, 1989 г.»
       
       В 1992 году – Псково-Печерский листок.
       С Рождеством Христовым!
       «Видев, Зиждитель гиблема человека… преклонив небеса, сходит».
       
       Поздравление с Пасхой.
       «Днесь спасение миру бысть, яко воскресе Христос, яко всесилен!»
       Дорогие мои, родные!
       Божественная любовь вновь озарила мир светом небесным и радостью неземной: Христос воскресе!
       И таинственная сила Христова подвига, разорившая ад и поправшая власть тьмы, сегодня пасхальной радостью вливается в души верных, даруя и им преизбыточную силу жить верой, надеждой и любовью даже и там, где понятие о жизни в Боге исчезает с лица земли, где умирает вера.
       Слава, Господи, Святому Воскресению Твоему!
       Приветствую всех вас со светоносными днями всесильного Христова Воскресения. Да просветят они сердца наши благодатью Духа Святого, сожигающей ухищрения смертоносного греха и злобы в нас, чтобы радостно и безбоязненно жить нам на земле в ожидании исполнения великих Божиих обетований.
       Воистину воскресе Христос!
       Ваш доброжелатель и богомолец А. И.
       Пасха Христова, 1996 год».
       
       «Христос воскресе!
       О, Пасха! Радостию друг друга обымем!
       Дорогие мои!
       Сердечно поздравляем вас с великим праздником Воскресения Христова!
       Ныне ликуют все силы Небесные. Взаимная любовь пусть всегда наполняет сердца наши, тогда все мы насладимся теми благами, которые Господь уготовил любящим Его.
       Желаю Вам здоровья, всяческих благополучий и многая лета!!!
       Воистину воскресе Христос!»
       Это поздравление на фотографической бумаге.
       
       Вот еще поздравление, напечатанное под копирку на машинке.
       «Радуйтесь! И паки реку, радуйтесь!»
       Христос воскресе!
       Дорогие мои, родные!
       Воскрес Спаситель, воскреснув однажды, чтобы светом Своего Воскресения озарить мир навсегда.
       Страдания и Гроб явили полноту любви Божией к нам, и дали разумение великой тайны Жизни, побеждающей саму смерть, сам ад.
       И тайна эта – Любовь!
       Полюбите! И вы будете радоваться с другими и за других. Полюбите ближнего! И вы полюбите Христа. Полюбите обидчика и врага! И двери радости распахнуться для вас, и воскресший Христос сретит вашу воскресшую в любви душу.
       Вот и все! Так мало ждет от нас Господь! В этом – наш рай! Это – наше воскресение! Полюбите Любовь и живы будете воскресшим в страдании любви Спасителем!
       Воистину воскресе Христос!
       Да благословит нас Господь жить трудами любви и верой обетованиям Господним!
       С любовью о Господе,
       ваш А.И.
       Пасха Христова, 1989 год.
       
       «Молитва о близких». (Такую молитву батюшка, кажется, всем давал.)
       Из книги митрополита Антония Сурожского «Молитва и жизнь».
       «Иногда мы не знаем, как и чем помочь близкому человеку, хотя и готовы жизнь свою положить за него.
       В таком состоянии духа мы можем обратиться к Богу, все предать Ему и сказать: “Боже, Ты знаешь все, и любовь Твоя совершенна; возьми же эту жизнь в Твою руку, сделай то, что я жажду сделать, но не могу”.
       Этими словами мы не просим Бога быть несправедливыми и не воображаем, что у нас больше сострадания и любви, чем у Него; мы не просим Бога быть милосерднее, чем Он был бы без нашей просьбы, но мы приносим на суд Божий новое свидетельство и молим, чтобы это свидетельство было принято и благословение Божие обильно низошло на того, кто так много в нашей жизни».
       
       Вот три листочка, написанные от руки под копирку, уже третьи экземпляры, бережно скрепленные ниткой. До революции издавались монастырские листки, а в советское время ничего не издавалось. Для отца Иоанна трудились его духовные чада, набирая на машинке душеполезные поучения или переписывая от руки.
       
       Действительно, зло так глубоко проникло в человеческую природу, что оно всегда близко и всюду присуще, в греховных движениях проявляется прямо и открыто, но тайно прививается ко всем добрым и чистым движениям души, своею примесью очерняет добродетель, возмущает и оскверняет самые чистые и святые минуты нравственной жизни.
       За милосердием, например, самым искренним и бескорыстным, следуют тихие движения духовного тщеславия. Ревность против пороков незаметно переходит в жестокость или в горделивое самоуслаждение собственной праведностью. В сорадовании счастию друга невольно ощущаются судороги зависти, почему гораздо легче сострадать страждущим, чем сорадоваться радующимся, но и в самом сострадании есть какая-то сладость, очень подозрительная по своей чистоте. Грех проникает и в саму молитву.
       Зло является в нашей природе не только как сила глубокая и неискоренимая, но и как сила преобладающая в душе.
       Семя зла возникает само собою, не требуя решительно никаких усилий и попечений со стороны человека. Даже при всех усилиях подавить его, ослабить, задержать его развитие, оно приносит обильный плод.
       Нужны не годы, не дни – часто одна искусительная минута низвергает и сокрушает добродетель, долго хранимую, приобретенную многими трудами и подвигами.
       И в каждом из нас идет война против самого себя. Слово Божие говорит, что «помышления сердца человеческого – зло от юности его».
       И, истинно, ничего так не преследует нас в продолжение жизни, как помыслы злые.
       Относится безучастно ко всему нечистому и греховному нельзя, ибо слово Божие говорит, что «мерзость Господеви помысл неправедный».
       Значит, с ними мы должны бороться непрестанно, всеми силами души отвергать их, стараться исторгнуть и выбросить их от себя, а борьба со злыми помыслами есть подвиг, заслуживающий награду.
       Святитель Димитрий Ростовский рассуждает о сем так: «Поелику много найдется людей, смущаемых злыми и хульными мыслями, то полезно узнать, когда эти мысли грехом становятся, и когда нет.
       Нужно знать, что в этих злых мыслях нет никакого греха, когда волею и разумом не только не соизволяем им, но и ненавидим их и всячески боремся с ними. Но когда теми мыслями разум и воля услаждаются, и человек удерживает их в сердце своем, тогда злые мысли будут для нас грехом смертным.
       Те, которые хотя и борются с подобными мыслями, но при этом думают, что согрешают, те ошибаются, поелику не знают, что есть большая разница между помыслом и соизволением на оный. Когда помышляем о чем-нибудь, не значит еще, что мы на то и соизволяем; но когда любим злые мысли и услаждаемся ими, и желаем их усердно, и приумножаем их в уме нашем, это вот будет уже соизволение.
       Если же их ненавидим и не желаем, но они сами на ум нам приходят, мы же их отвращаемся, то совести не следует смущаться ими, ибо, когда с силою они воюют на нас, мы же их преодолеваем, то умножаем себе награду у Бога».
       Во время борьбы с ними мы будем лицами не действующими, а страждущими или воинствующими.
       А если и воинов обыкновенных, твердо противостоящих своим врагам, ждет не наказание, а награда, то тем более воинов христианских, крепко борющихся с врагами спасения, ожидает награда великая.
       Святой Ефрем говорит по этому поводу: “Друг мой, когда придет к тебе лукавый помысл, вынь твой меч, который есть страх Божий, и посечешь всю силу вражию”. Его держать в сердце неотходно.
       Навыкать к этой памяти поможет тебе Иисусова молитва. Этот тайный меч иссушает блуд, укрощает ярость, отгоняет гнев, отъемлет печаль, удаляет дерзость, уничтожает уныние».
       
       Я беседовала о количестве молитв и цели молитвы с отцом Владимиром Волгиным. Он привел рассуждение святителя Игнатия (Брянчанинова), а потом рассказал про себя: «Я два раза очень увлекался книгой “Откровенные рассказы странника своему духовному отцу” и два раза впадал в прелесть. Я дошел до шести тысяч молитв. Поехал к отцу Иоанну. Говорю ему, что читаю Иисусову молитву. Он меня спрашивает: “Сколько молитв читаешь?” – Я говорю: “Вначале тридцать, потом сто, потом пятьсот, тысячу…” – и многоточие. Что-то меня кольнуло, что я что-то не то делаю. Про шесть тысяч не сказал. А отец Иоанн, когда услышал про “тысячу”, сказал: “Ну, это же схимническое правило!”».
       
       Очень часто представлялось, что выбор отца Иоанна был идентичен выбору его келейницы. То есть симпатии и антипатии по отношению к приезжающим. Но это не так.
       Один раз я приехала за рассуждением по одному делу, передала письмо от наших знакомых и вложила туда, в конверт, свою записку. На следующий день, утром, батюшка сам подозвал меня, идя на службу, и сам заговорил об этом деле, дав несколько советов.
       А когда я пошла за ответом для своих знакомых, то келейница сказала, что у батюшки еще два мешка непрочитанных писем, поезжайте, мол, батюшка ваше письмо не открывал, читать ему некогда.
       
       Т. сказал, что иногда «приползает» домой уставший, и не в состоянии читать правило. Отец Иоанн сказал читать правило преподобного Серафима Саровского, прибавляя молитву ангелу-хранителю, исповедание грехов и молитву кресту.
       
       Одному человеку, Павлу, отец Иоанн сказал: «Бог-то – в помощь. Самому работать надо!»
       
       Сказал Е., что он «третья инстанция». (Речь шла о выборе спутника жизни.)
       Во-первых, необходимо взаимное согласие. Во-вторых, благословение родителей.
       А батюшка: «Третья инстанция: ставлю утверждающую печать».
       
       Приехали на Благовещение. Батюшка говорит: «На Благовещение птичек выпускают, а вас кто выпустил?»
       
       Одна девушка сказала: «Батюшка, если вы умрете, я боюсь, что об этом я даже не узнаю».
       Батюшка ответил: «Я тебя тогда позову».
       Это было в 1990-е годы. Мы решили, что раз он ее позовет, тогда она и нам скажет.
       
       Сейчас много священников, много духовной литературы, можно выбирать и решать свои духовные проблемы, никуда не уезжая.
       И сейчас трудно представить – зачем нужен был старец, зачем все куда-то ездили.
       В 1980-е годы не было духовной литературы. Даже молитвословы не продавались, было только официальное издание – «Журнал Московской Патриархии». Проповеди в храмах не произносились. Была практика общей исповеди, когда нельзя было научиться размышлению. И вот эти кратенькие старческие словечки, шоколадки, молитвочки, иконочки, эта забота, внимание – присваивали Церкви множество людей.
       Говорят: «Я был духовным чадом». – «Нет, я был духовным чадом!»
       «У меня привилегия издавать письма». – «Нет, у меня привилегий больше, я знаю больше». – «А у меня статус выше».
       Но на самом деле батюшка принимал людей самых разных. Здесь логически не вытекает, что если ты более других обласкан, то ты и ближе, и благочестивее. Вовсе нет, может быть твоя ситуация просто более сложна, или ты менее стоек, или будут большие последствия.
       По поводу писем. Хотя по молодости и письма к батюшке мы посылали с очень глупыми вопросами, это надо признать.
       Устные ответы батюшки были лаконичны, кратки. Это могло быть одно или два словечка, но сказанные вовремя и по существу, они могли резко сдвинуть, изменить какую-то ситуацию. Их иногда трудно было принять, но в то же время они сообщали особую духовную крепость.
       Письма же были пространные, и от них иногда можно было заунывать, они содержали нравоучения. Я потом сравнивала, стилистика писем часто не соответствовала опыту личного общения.
       В науке очень осторожно относятся к высказываниям. Цитаты выписываются дословно, даются сноски на страницы книг, откуда взята цитата, название книги, издательство. Расплывчатые цитаты оговариваются отдельно, тогда из них выделяется авторская мысль.
       В письмах, несомненно, содержалась батюшкина краткая мысль.
       Но когда она оформлялась в эпистолярное наследие, уже с трудом можно было определить, где ядро, а где литературная обработка.
       Один раз я написала довольно глупое письмо: у меня все не клеилось, жизнь не складывалась, а работа раздражала. В ответ получила пространное письмо, правильное, с поучениями.
       Потом вышла келейница и говорит: «Батюшка сказал: “Дуся капризничает. Найди ей что-нибудь из Апостола”».
       Мне этих двух слов было достаточно, моя позиция определилась для меня самой.
       Я думаю, если бы в письмах записывались лишь краткие лаконичные ответы старца, то они бы не были такими обидными.
       
       Раньше, когда мы довольно часто ездили в Печеры, эти поездки сопровождалась разного рода событиями.
       Одна девушка, например, купила билет до Печер. Но что-то дорого заплатила за билет. Оказалось, что это тоже Печоры, но за Полярным кругом. Она поменяла билет. Но в тот раз ей дали билет до Вологды. Она в третий раз поменяла билет и вскочила в поезд в последнюю минуту.
       Одна девушка, тоже собираясь в Печеры, купила билет на определенное время. Но когда она собралась с работы выехать на вокзал, поступил новый вызов. А машин «скорой помощи» не было, и ей пришлось ехать на этот вызов на общественном транспорте. Пока она все это сделала, то уже безнадежно опаздывала на поезд. И вот, она идет с вызова по улице, совершенно случайно ее догоняет «скорая помощь» с ее работы и доставляет туда, куда ей надо, и она успевает на поезд.
       И вот этих случаев, когда все идет своим чередом, а потом ничего не складывается, а потом все же входит в свое русло и завершается благополучно, было предостаточно.
       Я не была в Печерах 10 лет, и на 40 дней батюшки попала точно так же, как и раньше, не минуя этих тонких нюансов, или «искушений».
       Обстоятельства складывались так, что я, если бы и очень хотела, но не смогла бы попасть в Печеры. И вдруг в какой-то миг понимаю, что могу там оказаться.
       Все равно находятся препятствия – и я опаздываю на поезд.
       Я прошла по перрону, чтобы хоть увидеть то место, где поезд стоял, и вижу, что поезд стоит. Спрашиваю проводника из последнего вагона, стоявшего с фонарем, нельзя ли мне сесть на поезд здесь – дойти по платформе до третьего вагона я не успею… Он кричит: «Где тебя носит! Поезд уже пять минут назад должен был отойти! Кто-то сорвал стоп-кран!»

---